Тиша написал(а):Буду теперь думать и каков же сценарий...
Тиша, я нашла вот это. Может, тебе поможет?))
[spoiler=Сказка развивается так: был мальчик, его заколдовали в инструмент для раскалывания орехов, подарили на рождество, и потом — сломали. Заколдовывали его некие мыши во главе с многоглавым королем, а точнее, с королевой Мышильдой. Сломал щелкунчика братик главной героини, подсовывая самые твердые орехи. Потом был некий кульминационный момент: щелкунчика полюбила девочка, а любовь — средство спасительное, и возникла опасность расколдовывания игрушки-инструмента обратно в теплокровного человека, и мыши дали последний бой. Но игрушки выиграли его, и щелкунчик оборотился принцем, и стали они вместе с той девочкой-принцессой жить, и на этом сказке конец. Конечно, дикий психоанализ* (без соответствующего образования и супервизии) этой сказки продуктивен, и вот его результаты. Не читая Проппа, постыдно не знакомясь с новыми веяниями в психоанализе, коими богат 20 век, то есть, пользуясь старыми инструментами, мы можем видеть, что был ребенок, мальчик. И вдруг, повинуясь законам природы, он в половом отношении созрел. У него появились мерзкие желания — мыши. Они живут под полом, то есть, в подсознании, они не видны. То, что они живут под полом, эдаким двусмысленным словом, наталкивает на мысль, что мы на правильном пути. И невинного мальчика как подменили, как заколдовали, превратив в инструмент для раскалывания орехов: он стал вести достаточно бурную сексуальную жизнь, и орехи, которые щелкал этот фаллический инструмент — это разные женщины, которые встречались на пути ненасытного героя. Некрасивый автоматический фаллос, в данном случае, не имеет отношения к власти, он — только инструмент для череды совокуплений. Самое главное желание, встречаемое нами в роли Мышиного короля, имеет несколько голов, и оно, в общем, слабоумное. Ему так и не суждено сбыться, потому что оно символизирует соитие сразу со многими женщинами. Это было по каким-то причинам, не зависящим от автора этих строк, невозможно. И все тут. Щелкунчик на своем долгом и беспокойном пути сломался, то есть — потерял потенцию. Он стал рождественской игрушкой, статичной по своей сути, одной среди многих таких же неподвижных и нефункциональных, слабых персонажей, но только до поры, до времени. «Где эта девочка?» И вот, она появляется, готовая полюбить заколдованную игрушку лишь потому, что она безопасна для нее, импотентна. Безумные желания окрысиваются: как же, мы имели власть над этим инструментом, довели его до ручки, а теперь на горизонте появляется реальный теплый человек, который, того и гляди, расколдует щелкунчика, и всей вакханалии конец! Все игрушечное воинство, символизирующее социум, идет в атаку на мир тварей, живущих в бессознательном, и побеждает. Теперь герой стал полноценным членом общества, он одержал победу над скверными желаниями, и выступил в роли жениха, как того требовало елочно-игрушечное окружение. Теперь он взрослый, а как уж потом шли его невротичные дела, о том сказочник умолчал. Вернулась ли к нему потенция, нет ли — для социума важнее оболочка, брак. Который может быть зарегистрирован и предъявлен всему воинству. Темные желания побеждены светлым чувством принятия, берущим начало от материнской любви, которая только и способна вернуть настоящую жизнь инструменту-автомату, очеловечить его. Вот так-то. А мы думали, что взрослая сексуальность вырастает без греха — не тут-то было. Что мы будем с этим делать? Анализ получился краткий — скорее, он соответствует сценарию мультфильма, сама же сказка несравненно богаче и сложнее. В ней существует два сказочных мира, один внутри другого, и анализ этих миров распространился бы на веcь выпуск журнала. Прекрасно выписаны характеры брата и сестры, прямо как образцы мужественности и женственности. Ключевая фигура поименована автором как Дроссельмеер — крестный, и у него особые отношения с девочкой, главной героиней: с его стороны обожание, а с ее стороны — бинарная смесь отвращения и влечения. Мало того, что дроссель — это элемент, регулирующий поток энергии, поток жизни, в своем сказочном воплощении второго порядка (сказка внутри сказки) он сначала читает особые книги об эмоциях, интуиции, то есть, какие-то психологические трактаты и находит в них способ расколдовывания сказочной принцессы путем раскалывания волшебного ореха зубами своего племянника. А потом еще и странствует в поисках этого крепкого орешка, ядро которого способно расколдовать принцессу, странствует 15 лет, пока принцесса не созреет. Потом находит этот орех, но не в далеких странах, а где-то под носом, в родном королевстве. Естественно, Дроссельмейер — советник суда, представляет в сказке интересы автора Гофмана. Кто в сказке Король? Супер-эго? Но ничто человеческое и психоаналитическое ему не чуждо. Вот один из «выпадающих» абзацев сказки, совершенно бесполезный с точки зрения текста, но важный для анализа. Смотрите, Король, затеяв пир и поручив Королеве готовить самые вкусные колбасы, отправляется на госсовет. Но когда он чувствует вкусный запах, то бежит на кухню к королеве и помешивает своим скипетром в золотом чане, до тех пор, пока его напряжение не спадает, и он не находит себя способным вернуться к государственным делам! Весь напряженный сыр-бор вложенной сказки модерируется грызунами, которые съедают почти все сало, предназначенное для колбасного пира. Мне кажется очень символичным этот момент. Сало — это метафора сексуальной энергии, есть ведь сальные, скабрезные шутки, которые «ниже пояса». Так вот, действительно, сало — это источник энергии, которым питаются грызуны-желания, который используется также для их приманки и последующей казни. Итак, эта сказка не ложь, а настоящее торжество фрейдизма — лучшей метафоры для либидо, чем сало, автору и придумать-то было невозможно. А как вам нравятся всепроникающие грызуны-желания? Сказка самым главным своим сновидным свойством имеет сгущение, по-фрейдовски это означает многослойность смыслов, возможную многозначность толкования сказочного текста, затрагивающего сразу несколько душевных задач или конфликтов. При этом, дорогой читатель, текст любого анализа отражает, в большей мере, личность аналитика, чем автора сказки… Так что, Гофман, естественно, ни в чем не виноват. мышиный король от Тищенкова|Сказка развивается так: был мальчик, его заколдовали в инструмент для раскалывания орехов, подарили на рождество, и потом — сломали. Заколдовывали его некие мыши во главе с многоглавым королем, а точнее, с королевой Мышильдой. Сломал щелкунчика братик главной героини, подсовывая самые твердые орехи. Потом был некий кульминационный момент: щелкунчика полюбила девочка, а любовь — средство спасительное, и возникла опасность расколдовывания игрушки-инструмента обратно в теплокровного человека, и мыши дали последний бой. Но игрушки выиграли его, и щелкунчик оборотился принцем, и стали они вместе с той девочкой-принцессой жить, и на этом сказке конец. Конечно, дикий психоанализ* (без соответствующего образования и супервизии) этой сказки продуктивен, и вот его результаты. Не читая Проппа, постыдно не знакомясь с новыми веяниями в психоанализе, коими богат 20 век, то есть, пользуясь старыми инструментами, мы можем видеть, что был ребенок, мальчик. И вдруг, повинуясь законам природы, он в половом отношении созрел. У него появились мерзкие желания — мыши. Они живут под полом, то есть, в подсознании, они не видны. То, что они живут под полом, эдаким двусмысленным словом, наталкивает на мысль, что мы на правильном пути. И невинного мальчика как подменили, как заколдовали, превратив в инструмент для раскалывания орехов: он стал вести достаточно бурную сексуальную жизнь, и орехи, которые щелкал этот фаллический инструмент — это разные женщины, которые встречались на пути ненасытного героя. Некрасивый автоматический фаллос, в данном случае, не имеет отношения к власти, он — только инструмент для череды совокуплений. Самое главное желание, встречаемое нами в роли Мышиного короля, имеет несколько голов, и оно, в общем, слабоумное. Ему так и не суждено сбыться, потому что оно символизирует соитие сразу со многими женщинами. Это было по каким-то причинам, не зависящим от автора этих строк, невозможно. И все тут. Щелкунчик на своем долгом и беспокойном пути сломался, то есть — потерял потенцию. Он стал рождественской игрушкой, статичной по своей сути, одной среди многих таких же неподвижных и нефункциональных, слабых персонажей, но только до поры, до времени. «Где эта девочка?» И вот, она появляется, готовая полюбить заколдованную игрушку лишь потому, что она безопасна для нее, импотентна. Безумные желания окрысиваются: как же, мы имели власть над этим инструментом, довели его до ручки, а теперь на горизонте появляется реальный теплый человек, который, того и гляди, расколдует щелкунчика, и всей вакханалии конец! Все игрушечное воинство, символизирующее социум, идет в атаку на мир тварей, живущих в бессознательном, и побеждает. Теперь герой стал полноценным членом общества, он одержал победу над скверными желаниями, и выступил в роли жениха, как того требовало елочно-игрушечное окружение. Теперь он взрослый, а как уж потом шли его невротичные дела, о том сказочник умолчал. Вернулась ли к нему потенция, нет ли — для социума важнее оболочка, брак. Который может быть зарегистрирован и предъявлен всему воинству. Темные желания побеждены светлым чувством принятия, берущим начало от материнской любви, которая только и способна вернуть настоящую жизнь инструменту-автомату, очеловечить его. Вот так-то. А мы думали, что взрослая сексуальность вырастает без греха — не тут-то было. Что мы будем с этим делать? Анализ получился краткий — скорее, он соответствует сценарию мультфильма, сама же сказка несравненно богаче и сложнее. В ней существует два сказочных мира, один внутри другого, и анализ этих миров распространился бы на веcь выпуск журнала. Прекрасно выписаны характеры брата и сестры, прямо как образцы мужественности и женственности. Ключевая фигура поименована автором как Дроссельмеер — крестный, и у него особые отношения с девочкой, главной героиней: с его стороны обожание, а с ее стороны — бинарная смесь отвращения и влечения. Мало того, что дроссель — это элемент, регулирующий поток энергии, поток жизни, в своем сказочном воплощении второго порядка (сказка внутри сказки) он сначала читает особые книги об эмоциях, интуиции, то есть, какие-то психологические трактаты и находит в них способ расколдовывания сказочной принцессы путем раскалывания волшебного ореха зубами своего племянника. А потом еще и странствует в поисках этого крепкого орешка, ядро которого способно расколдовать принцессу, странствует 15 лет, пока принцесса не созреет. Потом находит этот орех, но не в далеких странах, а где-то под носом, в родном королевстве. Естественно, Дроссельмейер — советник суда, представляет в сказке интересы автора Гофмана. Кто в сказке Король? Супер-эго? Но ничто человеческое и психоаналитическое ему не чуждо. Вот один из «выпадающих» абзацев сказки, совершенно бесполезный с точки зрения текста, но важный для анализа. Смотрите, Король, затеяв пир и поручив Королеве готовить самые вкусные колбасы, отправляется на госсовет. Но когда он чувствует вкусный запах, то бежит на кухню к королеве и помешивает своим скипетром в золотом чане, до тех пор, пока его напряжение не спадает, и он не находит себя способным вернуться к государственным делам! Весь напряженный сыр-бор вложенной сказки модерируется грызунами, которые съедают почти все сало, предназначенное для колбасного пира. Мне кажется очень символичным этот момент. Сало — это метафора сексуальной энергии, есть ведь сальные, скабрезные шутки, которые «ниже пояса». Так вот, действительно, сало — это источник энергии, которым питаются грызуны-желания, который используется также для их приманки и последующей казни. Итак, эта сказка не ложь, а настоящее торжество фрейдизма — лучшей метафоры для либидо, чем сало, автору и придумать-то было невозможно. А как вам нравятся всепроникающие грызуны-желания? Сказка самым главным своим сновидным свойством имеет сгущение, по-фрейдовски это означает многослойность смыслов, возможную многозначность толкования сказочного текста, затрагивающего сразу несколько душевных задач или конфликтов. При этом, дорогой читатель, текст любого анализа отражает, в большей мере, личность аналитика, чем автора сказки… Так что, Гофман, естественно, ни в чем не виноват.
Отредактировано Брэйн (Понедельник, 31 октября, 2011г. 19:39:11)
Но Леша, ты не совсем, видимо, меня понял. Прежде чем муж и жена станут одной парой, сатаной, единым целым, им приходится прикладывать усилия по преодолению собственного "эго". Масса привычек, которые милы тебе и раздражают другого. Сначала, на волне упоенностью друг другом, это легко сглаживается, но потом начинаются недовольства. Все через это проходили. Так я о том, что легче преодолеть разногласия, если вы воспитаны в одной и той же системе взглядов и ценностей, по крайней мере, легче понять друг друга. 
